- Эркюль Пуаро, #4
5. Убийство
Я мгновенно вывел автомобиль из гаража и помчался в «Папоротники». Выскочил из машины и позвонил. Никто не отворял, и я позвонил снова. Звякнула цепочка, на пороге, как всегда невозмутимый, стоял Паркер. Я оттолкнул его и вошел в холл.
— Где он? — резко спросил я.
— Прошу прощения, сэр?
— Ваш хозяин. Мистер Экройд. Что вы так стоите? Вы сообщили полиции?
— Полиции, сэр? Вы сказали — полиции? — Паркер поглядел на меня как на сумасшедшего.
— Что с вами, Паркер? Если, как вы сообщили, ваш хозяин убит…
Паркер вытаращил глаза:
— Убит? Хозяин? Что вы такое говорите, сэр?
Тут уж я, в свою очередь, уставился на него.
— Вы же позвонили мне пять минут назад и сказали, что мистера Экройда нашли убитым!
— Я, сэр? Что вы! Разве такое может прийти в голову!
— Вы хотите сказать, что все это — глупая шутка? С мистером Экройдом ничего не случилось?
— Простите, сэр. Но тот, кто звонил вам, называл мое имя?
— Вот слово в слово, что мне было сказано: «Это доктор Шеппард? Говорит Паркер, дворецкий из „Папоротников“. Будьте добры, сэр, приезжайте поскорее. Мистера Экройда убили».
Мы с Паркером тупо смотрели друг на друга.
— Дурная шутка, сэр, — сказал он наконец возмущенно.
— Повернется же язык сказать такое!
— Где мистер Экройд? — спросил я вдруг.
— Все еще в кабинете, сэр. Дамы уже легли, а майор Блент и мистер Реймонд в бильярдной.
— Я все-таки загляну к нему. Я знаю, что он не хотел, чтобы его беспокоили, но эта странная выходка меня волнует. Мне бы хотелось убедиться, что с ним ничего не случилось.
— Понимаю, сэр. Меня это тоже беспокоит. Вы разрешите дойти с вами до дверей кабинета, сэр?
— Конечно, — сказал я.
— Идемте.
Мы прошли направо, вошли в небольшой коридорчик, где была лестница в спальню Экройда, и я постучал в дверь кабинета. Никакого ответа. Я повернул ручку, но дверь была заперта.
— Позвольте мне, сэр, — сказал Паркер и очень ловко, для человека его возраста и сложения, опустился на одно колено и припал глазом к скважине.
— Ключ в замке, сэр, — сказал он, выпрямляясь.
— Мистер Экройд запер дверь и, возможно, заснул.
— Возможно, — сказал я.
— Но, Паркер, я попробую разбудить вашего хозяина. А то у меня сердце будет не на месте.
Говоря это, я дернул за ручку, потом крикнул:
— Экройд! Экройд, откройте на минутку!
Ответа не последовало. Я оглянулся на Паркера.
— Мне не хотелось бы поднимать тревогу в доме, — сказал я.
Дворецкий притворил дверь в холл.
— Я думаю, этого достаточно, сэр. Бильярдная, кухня и спальня дам в другом конце здания.
Я со всей мочи заколотил кулаками в дверь. Затем нагнулся к замочной скважине и крикнул:
— Экройд! Экройд! Это я, Шеппард! Впустите меня!
По-прежнему тишина. В запертой комнате никаких признаков жизни. Мы с Паркером переглянулись.
— Паркер, — сказал я, — сейчас я взломаю дверь. То есть мы взломаем ее под мою ответственность.
— Если вы считаете нужным, сэр… — сказал Паркер с сомнением в голосе.
— Считаю. Я очень тревожусь за мистера Экройда.
Я оглянулся, выбрал стул потяжелее, и мы с Паркером начали взламывать дверь. Еще одно усилие — дверь поддалась, и мы шагнули за порог.
Экройд сидел в кресле перед камином в той же позе, в какой я его оставил. Голова его свесилась набок, а над воротничком поблескивала витая металлическая рукоятка.
Мы подошли ближе. Я услышал, как ахнул дворецкий.
— Сзади ткнули, — пробормотал он, — страшное дело!.. Он вытер потный лоб носовым платком и осторожно протянул руку к рукоятке кинжала.
— Не трогайте! — резко сказал я.
— Немедленно вызовите полицию. Потом сообщите мистеру Реймонду и майору Бленту.
— Слушаю, сэр.
— Паркер убежал, продолжая утирать пот.
Я сделал все то немногое, что еще оставалось сделать. Я постарался не изменять положения тела и совсем не касался кинжала. Трогать его было незачем. Было ясно, что Экройд мертв.
За дверью раздался голос Реймонда, полный ужаса и недоверия:
— Что? Невозможно! Где доктор?
Он ворвался в кабинет, остановился как вкопанный и побелел. Отстранив его, в комнату вошел Гектор Блент.
— Бог мой, — раздался из-за спины голос Реймонда, — значит, это правда!
Блент шел не останавливаясь, пока не приблизился к креслу. Он наклонился к телу, и я оттащил его в сторону, думая, что он, как и Паркер, хочет вынуть кинжал из раны.
— Ничего нельзя трогать, — объяснил я.
— До полиции все должно оставаться так, как есть.
Блент понимающе кивнул. Лицо его было как всегда непроницаемо, но мне показалось, что под этой маской спокойствия я заметил признаки волнения; Джеффри Реймонд подошел к нам и через плечо Блента поглядел на тело.
— Ужасно, — сказал он тихо. Он, казалось, овладел собой, но я заметил, что руки у него дрожали, когда он протирал стекла пенсне.
— Ограбление, я полагаю, — сказал он.
— Но как убийца проник сюда? Через окно? Что-нибудь пропало? — Он подошел к письменному столу.
— Вы думаете, это грабеж? — спросил я.
— Что же еще? О самоубийстве ведь не может быть и речи.
— Никто не мог бы заколоть себя таким образом, — сказал я с уверенностью.
— Это убийство, сомнения нет. Но мотив?
— У Роджера не было врагов, — сказал Блент спокойно.
— Значит — грабитель. Но что он искал? Вое как будто на месте.
— Он окинул взглядом комнату.
— На письменном столе все в порядке, — сказал Реймонд, перебирая бумаги. — И в ящиках тоже. Очень загадочно.
— На полу какие-то письма, — заметил Блент.
Я посмотрел. Три письма валялись там, где их уронил Экройд, но синий конверт миссис Феррар исчез. Я открыл было рот, но тут раздался звонок, из холла донеслись голоса, и через минуту Паркер ввел нашего инспектора мистера Дейвиса и полицейского.
— Добрый вечер, джентльмены, — сказал инспектор.
— Какое несчастье! Такой добрый человек, как мистер Экройд! Дворецкий сказал, что он убит. Это не могло быть несчастной случайностью или самоубийством, доктор?
— Нет, исключено, — сказал я.
— Плохо.
Он склонился над телом.
— Никто не касался его?
— Я только удостоверился, что никаких признаков жизни нет. Это было нетрудно. Положения тела я не менял.
— Так. И судя по всему, убийца скрылся — то есть пока. Теперь расскажите мне все. Кто нашел тело?
Я рассказал все в подробностях, стараясь ничего не упустить.
— Вам звонили, говорите вы? Дворецкий?
— Я не звонил, — твердо произнес Паркер. Я весь вечер не подходил к телефону. Это подтвердят и другие.
— Странно. А голос был похож на голос Паркера, доктор?
— Ну как бы вам сказать! Я не обратил внимания. Видите ли, у меня не возникло сомнений.
— Естественно. Ну, так. Вы приехали сюда, взломали дверь и нашли бедного мистера Экройда. Давно ли он умер, доктор?
— Не менее получаса тому назад. Может быть, больше.
— Дверь была заперта изнутри, вы говорите. А окно?
— Я сам закрыл и запер его по просьбе мистера Экройда.
Инспектор подошел к окну и откинул занавеску.
— Теперь, во всяком случае, оно открыто! — воскликнул он.
Действительно, нижняя рама была поднята. Инспектор посветил на подоконник фонариком.
— Он таки влез в окно, — сказал инспектор.
— Смотрите.
На подоконнике явственно виднелись следы. Следы ребристых резиновых подметок. Один след был обращен носком внутрь комнаты, другой, частично перекрывавший первый, — наружу.
— Ясно, как день, — сказал инспектор.
— Что-нибудь ценное пропало?
— Нет, насколько нам удалось установить, — покачал головой Реймонд. — В этой комнате мистер Экройд ничего ценного не хранил.
— Хм, — сказал инспектор, — кто-то нашел окно открытым. Влез. Увидел мистера Экройда в кресле, а он, быть может, спал. Нанес удар сзади, потерял голову и улизнул. Но оставил следы. Найти его будет нетрудно. Никто не замечал какого-нибудь бродягу в окрестностях за последнее время?
— Ах, — сказал я вдруг, — сегодня вечером, выходя из ворот, я встретил незнакомого человека. Он спросил меня, как пройти в «Папоротники».
— Когда это было, доктор?
— Ровно в девять. Я слышал бой часов, выходя из ворот.
— Не могли бы вы описать его?
Я сообщил все, что знал.
— Кто-нибудь, сходный с этим описанием, звонил у парадного? — спросил инспектор дворецкого.
— Нет, сэр. За весь вечер никто не подходил к дому.
— А с черного хода?
— Не думаю, сэр, но я спрошу.
— Спрашивать буду я, благодарю вас, — остановил его инспектор.
— Сперва мне бы хотелось точнее установить время. Кто и когда последний раз видел мистера Экройда живым?
— Я, по всей вероятности, — сказал я.
— Ушел я отсюда без… дайте подумать… примерно без десяти девять. Он просил меня сказать, чтобы его не беспокоили, и я предупредил Паркера.
— Да, сэр, — почтительно подтвердил дворецкий.
— Мистер Экройд был, несомненно, жив в половине десятого, — сказал Реймонд.
— Я слышал, как он разговаривал здесь.
— С кем?
— Этого я не знаю. Тогда я думал, что там у него доктор Шеппард. Я хотел было поговорить с мистером Экройдом о бумагах, заняться которыми он мне поручил, но, услышав голоса, вспомнил, что он просил не мешать его разговору с доктором, и ушел. А теперь оказывается, что к этому времени доктора там уже не было?
— Четверть десятого я был уже дома, — подтвердил я.
— И оставался дома до этого телефонного звонка.
— Кто же был с ним в половине десятого? — спросил инспектор.
— Не вы, мистер… э… мистер?.. — Майор Блент, — подсказал я.
— Майор Гектор Блент? — переспросил инспектор, и в голосе его прозвучала нотка уважения.
Блент коротко кивнул.
— По-моему, мы вас уже видели здесь, сэр. Я вас не сразу узнал, но вы гостили у мистера Экройда год назад в мае?
— В июне, — поправил Блент.
— Ах, да, в июне. Но, возвращаясь к моему вопросу, не вы ли были с мистером Экройдом в половине десятого?
— После обеда я его не видел, — покачал головой Блент.
— А вы, сэр, ничего не расслышали из разговора? — обратился инспектор к Реймонду.
— Расслышал несколько фраз, которые — я ведь считал, что мистер Экройд разговаривает с доктором Шеппардом, — показались мне несколько странными. Мистер Экройд вроде бы сказал: «Обращения к моему кошельку были столь часты за последнее время, что эту просьбу я удовлетворить не смогу…» Тут я ушел и больше ничего не слышал, но очень удивился, потому что доктор Шеппард… — …Не имеет обыкновения просить взаймы ни для себя, ни для других, — закончил я.
— Требование денег… — задумчиво произнес инспектор.
— Возможно, в этом разгадка. Вы говорите, Паркер, — обратился он к дворецкому, — что никого не впускали через парадный вход?
— Никого, сэр.
— Следовательно, сам мистер Экройд впустил этого незнакомца. Но я не понимаю…
— Инспектор на минуту задумался.
— Однако ясно одно, — продолжал он, — в половине десятого мистер Экройд был еще жив и здоров. Это последнее, что нам о нем известно.
Паркер смущенно кашлянул. Инспектор строго взглянул на него:
— Ну?
— Прошу прощения, сэр. Но мисс Флора видела его после.
— Мисс Флора?
— Да, сэр. Было это примерно без четверти десять. Тогда-то она мне и сказала: мистер Экройд не хочет, чтобы его тревожили.
— По его поручению?
— Не совсем так, сэр. Я нес поднос с виски и содовой, а мисс Флора как раз вышла из кабинета и остановила меня.
Инспектор очень внимательно посмотрел на Паркера.
— Но вас же уже предупреждали, что мистер Экройд не желает, чтобы его тревожили?
Паркер начал запинаться. Руки у него дрожали.
— Да, сэр. Да, сэр. Именно так, сэр.
— Но вы все-таки собирались войти?
— Я позабыл, сэр. То есть я хочу сказать, что я всегда в это время приношу виски с содовой, сэр, и спрашиваю, не будет ли еще приказаний. И я полагал… в общем, я как-то не подумал…
Тут впервые до моего сознания дошло, что Паркер подозрительно взволнован. Его буквально трясло, как в лихорадке.
— Хм, — сказал инспектор.
— Я должен поговорить с мисс Экройд. В комнате пока ничего не трогать. Я запру окно и дверь.
После этого он направился в холл, а мы за ним.
— Мисс Флора последняя видела своего дядю живым. Она знает, что случилось? — спросил инспектор.
Реймонд отрицательно покачал головой.
— Не будем ей ничего говорить, так ей будет легче отвечать на мои вопросы. Скажите только, что произошла кража и я прошу ее одеться и спуститься вниз.
— Мисс Экройд сейчас спустится. Я передал ей все, что вы просили, — сказал Реймонд, вернувшись.
Минуты через три появилась Флора в розовом кимоно. Она казалась встревоженной.
— Добрый вечер, мисс Экройд, — сказал инспектор.
— Мы подозреваем попытку ограбления, и я нуждаюсь в вашей помощи. Это бильярдная? Пройдемте туда.
Флора опустилась на широкий диван у стены и посмотрела на инспектора.
— Я не понимаю. Что украдено? Что вы от меня хотите?
— Дело вот какого рода, мисс Экройд. Паркер говорит, что видел, как вы вышли из кабинета вашего дяди примерно без четверти десять. Это так?
— Да. Я заходила пожелать ему доброй ночи.
— Ваш дядя был один?
— Да. Доктор Шеппард уже ушел.
— Вы не заметили, было ли открыто окно?
— Не знаю. Занавеси были спущены.
— Так. А ваш дядя вел себя как обычно?
— Как будто.
— Вы не скажете, какой именно произошел между вами разговор?
Флора помолчала, видимо припоминая.
— Я вошла и сказала: «Спокойной ночи, дядя. Я ложусь. Как-то я устала сегодня». Он что-то буркнул в ответ, а я… я подошла к нему и поцеловала его. Он похвалил мое платье — оно мне, дескать, к лицу — и отослал меня. Сказал, что занят. И я ушла.
— А говорил он что-нибудь о том, чтобы его не беспокоили?
— Ах да! Я забыла. Он сказал: «Передай Паркеру, что мне ничего сегодня не потребуется, пусть он меня не беспокоит». Я встретила Паркера у дверей и передала ему приказание дяди.
— Так, — Сказал инспектор.
— Но что же было украдено?
— Мы еще не вполне уверены, — с расстановкой сказал инспектор.
В глазах Флоры появилось испуганное выражение.
— В чем дело? Вы что-то от меня скрываете?
Блент бесшумно встал между ней и инспектором. Она, как бы ища поддержки, протянула к нему руки. Он взял их и погладил, успокаивая ее, как ребенка, и тихо проговорил:
— У меня плохая весть для вас, Флора. Плохая для всех нас… Ваш дядя Роджер…
— Дядя? Что?
— Это будет для вас тяжелым ударом. Наш дорогой Роджер умер.
Флора отшатнулась от него. Ее глаза расширились от ужаса. Она прошептала:
— Как? Когда? Когда?
— Боюсь, что вскоре после того, как вы ушли от него, — угрюмо сказал Блент.
Флора поднесла руку к горлу, вскрикнула и потеряла сознание. Я успел подхватить бедняжку, и мы с майором отнесли ее в спальню. Потом я попросил его разбудить миссис Экройд и сообщить печальную весть. Флора скоро пришла в себя, и, поручив ее заботам матери, я поспешил вниз.
